Форум » Кино » Пари » Ответить
Пари
Татьяна: "ПАРИ" Художественный полнометражный фильм Хронометраж: 90 мин. KODAK, 35 мм Жанр: психологический триллер Режисcура: Наталия Бронштейн В главных ролях: Виктор Вержбицкий, Сергей Чонишвили, Марина Могилевская, Анатолий Белый, Владимир Жеребцов и др. Сроки производства: май - июнь 2006 г. Премьерный показ: зима 2007 г.
Ответов - 26, стр:
1 2 All
Татьяна: СИНОПСИС Основой для создания сценария послужил сюжет, взятый из небольшого рассказа Антона Павловича Чехова. Внеся ряд принципиальных изменений в эту историю, она была значительно расширена, и перенесена на современную почву, что позволило сделать её героев вполне реальными и узнаваемыми персонажами. В самом начале картины мы знакомимся с её двумя главными героями, один из которых, пожилой, преуспевающий Банкир, другой, молодой парень Максим, окончивший юридический институт. Картина начинается с момента, когда Максим и его невеста приезжают в загородный дом Банкира. В этот вечер Банкир устраивал в своём доме большой приём. Максим стучит в дверь. Дверь открывается, но вместо просторной прихожей в богатом доме, мы видим маленькую комнатку, расположенную на чердаке, в которой сидит, уже слегка постаревший Максим. Охранник оставляет ему еду, забирает написанную им записку и уходит, заперев за собою дверь. Становится понятно, что Максим, уже долгое время сидит взаперти в одной из пристроек на загородном участке Банкира и, по сути, является его узником. В свою очередь, Банкир тщательно скрывает от окружающих присутствие в своём доме молодого человека. Вскоре эта ситуация начинает служить поводом для разногласий и напряжения между Банкиром и его женой. В остальном, жизнь Банкира выглядит вполне благополучной и успешной. Но это только на первый взгляд. Оказывается, что Банкир, как и его узник, всё время возвращается в своих воспоминаниях в тот злополучный вечер, когда Максим и его невеста постучали в дверь его дома. Вместе с героями мы попадаем на этот банкет, произошедший несколько лет назад на загородной даче Банкира. Поначалу всё идёт хорошо. Банкир приветлив и гостеприимен. Максим весел и беззаботен. Он пьёт шампанское и развлекается, общаясь с гостями. Однако, вскоре Максим начинает замечать, что роскошь богатого дома сыграла злую шутку с его невестой. Очарованная великолепием, девушка начинает проявлять слишком сильный интерес к хозяину дома. В этот момент, между Банкиром и одним из его гостей возникает небольшой диспут, касающийся моратория на смертную казнь. Диспут перерастает в спор о том, что является гуманнее и целесообразнее: смертная казнь или пожизненное заключение. К ним присоединяются Максим и его невеста. Вскоре пустяковая, на первый взгляд, беседа, сначала, перерастает в язвительную перепалку между Максимом и Банкиром, а затем и в настоящую ссору между ними. Окружающие пытаются их разнять. Партнёр Банкира пытается успокоить его, говоря, что это просто выходка взбалмошного мальчишки и не стоит делать столь радикальные и опасные шаги. Девушка старается образумить Максима, объясняя, что это не просто игра. На кон ставится его жизнь. Однако, разгорячившись взаимными обвинениями и большим количеством выпитого спиртного, наши герои приходят к тому, что заключают между собою странный, и даже страшный договор, по которому Максим обязуется просидеть под замком, в полной изоляции, целых пятнадцать лет, без малейшей возможности, какой бы то ни было, связи с внешним миром. Банкир ставит свой дом и в придачу миллион за каждый год, который Максим проведёт в заключении. Таким образом, по истечении пятнадцати лет Максим должен получить пятнадцать миллионов и загородный особняк Банкира. В случае если Банкир умрёт раньше, Максим получает пять миллионов. Если же договор со стороны Максима, каким-то образом, будет нарушен, даже за пять минут до окончания срока, сделка будет считаться расторгнутой. Пари проиграно. Деньги остаются у Банкира, Максим остаётся ни с чем. На следующее утро Банкир и Максим оговаривают все мелочи этого соглашения, определяют срок окончания и составляют официальный договор. Сделка состоялась. Свидетели ставят под ним свои подписи. Далее в картине начинает разворачиваться ряд важных и трагических событий в жизни героев. Меняется мир вокруг них, меняются и они сами. Герои вступают в полосу длительного и мучительного, для обоих, жёсткого противостояния. Параллельно в их историю вплетаются другие сюжетные линии и персонажи. В сюжете соединяются воспоминания героев, а так же не реальная жизнь, которую каждый из них проживает в своём воображении. Банкир, по началу, пытается вести обычный образ жизни, рассчитывая, что Максим не выдержит заточения и вскоре попроситься на свободу. Но молодой человек, к его удивлению, оказывается гораздо упрямее, чем он ожидал. Невеста Максима, которая была с ним в тот вечер на банкете, предпринимает попытки, что бы что-то узнать о его судьбе. Вскоре в доме Банкира появляется полиция. Жена Банкира не выдерживает этого противостояния между Максимом и ее мужем и уходит из дома. Максим, полностью отрезанный от мира, по-разному переносит своё заточение. Он придумывает для себя различные занятия, что бы скрасить одиночество. Экстравагантные поступки сменяются увлечением серьёзной литературой, но в конечном итоге приводят к полной апатии и отчаянию. Заточение становится для него невыносимо. В этот момент судьба делает ему неожиданный подарок. В это время и в жизни Банкира происходят значительные перемены. Потеря жены и постоянное беспокойство и мысли о затворнике приводят к тому, что его дела постепенно приходят в упадок. Угроза разорения становится реальной. Банкир понимает, что ещё может поправить свои дела, если выиграет спор, и тем самым вернёт себе большие деньги, поставленные на пари. Он пускается на различные ухищрения, чтобы вынудить героя нарушить их соглашение. И в один момент ему действительно это удаётся. Максим не выдерживает и покидает приделы своей комнаты, но в этот же момент в доме Банкира происходит неожиданное событие, которое полностью захватывает его внимание. И уход Максима остаётся для него незамеченным. Максим сталкивается с реальной жизнью. Он приходит в ужас от того, на сколько изменилось всё вокруг. Максим принимает решение вернуться обратно. Банкир продолжает свои попытки вытянуть Максима на свободу, не подозревая, о том, что договор уже был нарушен и теперь узник сидит уже не из упрямства, а из страха. Эта новая "игра" настолько занимает мысли Банкира, что от его внимания ускользает тот факт, что один из "преданных" людей, бывающий в его доме, является, как говорится, "слугою двух господ". В этот момент неожиданно выясняется, что злополучный договор, заключённый между нашими героями, касается не только их одних. Оказывается, что он является областью интересов множества других людей. По мере того, как разворачиваются события, за спинами героев делаются большие ставки на негласном тотализаторе, которым руководит один из близких друзей Банкира. В жизни Максима происходит страшная трагедия. Банкир окончательно разорён. Всё это приводит наших героев к последнему, решающему дню. Впереди у них остаётся только одна ночь, так как в 12 часов следующего дня истекает срок их договора. Каждому из них предстоит принять не простое и важное решение в своей жизни. К примеру, Банкир, под давлением обстоятельств, должен сделать окончательный выбор. Признать ли ему своё поражение и отдать Максиму все деньги или воспользовавшись последней возможностью, убить его до наступления утра, тем самым, вернув себе своё состояние и положение в обществе. Банкир решается на убийство. Он берёт оружие и идёт в комнату Максима. В тот момент, когда он приставляет к виску Максима пистолет, Банкир неожиданно замечает на столе записку, адресованную ему. Прочитав её, Банкир меняет своё решение. Утро застаёт Банкира известием, о том, что комната на чердаке пуста. Узник нарушил условия договора и вышел из комнаты, за час до истечения срока. Причина этого становится понятна, когда Банкир вместе с нами разворачивает записку, которую он на кануне читал в комнате Максима. Банкир выходит из дома и идёт к старому флигелю. Впереди его ждёт ещё одна неожиданная и важная встреча в его жизни.
Татьяна: Из интервью С.Чонишвили– На экраны выходит картина, которую очень жду. Летом снимался фильм Натальи Бронштейн «Пари» по рассказу А. П. Чехова, адаптированному «под сегодняшний день». Это работа-импровизация, хотя, конечно, был режиссерский сценарий, был план, но многое решалось на площадке. Все как-то очень удачно сложилось – и по духу, и по материалу, и творческая группа была замечательная. Моего героя, как такового, в сценарии нет. Это персонаж из «другого кино», он просто наблюдает за тем, что происходит между двумя людьми. А надо сказать, эти люди заключили между собой пари, сможет ли один из них за очень большие деньги отсидеть в каземате пятнадцать лет, потеряв лучшие годы жизни...
Татьяна: Пари (как снимали постер) О прокате пока точных данных нет. Сейчас фильм будет кататься по международным кинофестивалям - и только потом прокатная история! http://blogs.mail.ru/mail/u-boga/6A665CEDF5B6BAEE.html Вчера в "Ночном полете" был Виктор Вержбицкий. Он тоже что-то говорил про кинофестивали.
Татьяна: СОЗДАТЕЛИ ПРОЕКТА О РАБОТЕ НАД КАРТИНОЙ Наталия Бронштейн (Петрова), режиссер-постановщик, «Дорога» 2002 г. Этот фильм, попытка поговорить через экран. Мне захотелось повернуть камеру внутрь нас самих, где не всё так красиво, гладко и празднично. Поэтому картина рефлексирующая, не ровная, с раздражающей картинкой. Через зрачок я попыталась проникнуть в нервную систему, чтобы достучаться до каждого зрителя. Ведь рассказ Чехова это всего лишь закинутая в наш век идея, некий синопсис для размышления будущим поколениям. В его произведениях ружье всегда стреляет, и этот выстрел предвосхищен писателем за сто лет до того, как люди столкнулись с теми духовными трудностями, которые волнуют нас сегодня. Владимир Жеребцов - «Утесов», «Формула Зеро» - Это тот самый случай, когда из шутки рождается трагедия. Сначала история показалась легкой: поспорили два человека, всё понятно, но когда начали работать непосредственно на площадке, отношение к моему персонажу и самому сюжету сильно изменилось. Эмоционально картина отняла у меня много сил и энергии. Одновременно мне было и страшно, и интересно работать. Участие в проекте, где импровизационно решались целые сцены, стало для меня огромным опытом, обогатившим мою творческую биографию. Виктор Вержбицкий - «12», «Ночной Дозор» - Наташа режиссер необычный хотя бы тем, что в ее женских руках была полностью сосредоточена моя актерская задача. Я оказался исполнителем ее замысла, режиссерской воли. И все, что вы увидите на экране – сделано и придумано ею. Марина Могилевская – «Русские Амазонки», «Репортаж» - Я очень порадовалась, когда прочитала сценарий. Эта история заставила серьезно задуматься зачем и как мы все живем? К тому же, мне было интересно сыграть женщину на грани нервного срыва. Эта роль женщины в возрасте была для меня хорошим актерским опытом. Работать с Наташей – одно удовольствие. Как режиссер, она точно знает, чего хочет. Спорить с ней невозможно, потому что она четко ставит цель, убедительно обосновывает актерскую задачу и это не раздражает. Анатолий Белый - «Волкодав», «Параграф 78» - Материал очень необычный, режиссерский замысел крайне оригинален. А техника, в которой снималось кино, внесла большую степень свободы. Лично я ощущал огромные актерские возможности, открывающиеся передо мной в этом проекте. Сергей Чонишвили – «Азазель», «Курьер» - Картина может нравится или не нравится – но она никого не оставит равнодушным. Это факт! Сам материал из-за своей чеховской первоосновы был очень приятен, с точки зрения импровизации, мне как актеру было крайне интересно работать в этом проекте. Как режиссер, Наташа Бронштейн сделала громадный скачок в своей творческой биографии, работалось с ней по-человечески легко, потому что мы думаем с ней одними категориями и пристрастиями. Олеся Железняк – «Ландыш серебристый», «Моя прекрасная няня» - Я с нетерпением жду выхода фильма. Хочется, чтобы его увидело как можно больше людей, ведь темы, поднимаемые в картине по-прежнему актуальны. Я была рада встрече с Наташей на съемочной площадке, и очень благодарна, что она взяла меня без проб. Команда была чудесной, все работали с душой. Интервью с режиссером Наталией Бронштейн После Вашего режиссерского дебюта («Дорога» 2002 г.) прошло достаточно много времени, прежде чем вы вернулись на площадку… - Я вернулась в професию после второго ребенка. Съемочный период совпал с моментом, когда я кормила грудью и была очень позитивно настроена к миру, к людям, и вдруг такая жесткая история. Для себя у меня нет ответа на вопрос, как так получилось. Наверное, после родов я стала ярче видеть. Ощущение, что глаз, наконец, навел резкость и узрел мир в новых красках. Возможно, это был инстинкт самки, которая беспокоится о судьбе своих детей, и хочет позаботиться об их будущем, но факт остается фактом – я стала острей чувствовать и видеть. И как это помогло картине «Пари»? - Когда я прочитала рассказ Чехова, в котором 2 человека спорят не на бутылку шампанского, а на жизнь, мне показалось это невероятно важным сегодня, сейчас и здесь. Я начала с того, что стала пересказывать рассказ знакомым. Люди загорались, шли перечитывать Антон Павловича, а потом буквально уговаривали сделать кино, потому что надоело про бандитов, проституток и ментов. На наших глазах происходила перестройка мозгов, городов, финансов. Шло разделение людей на богатых и бедных, мы потеряли средний класс инженеров, врачей. И в какой-то момент я сформулировала для себя, что в веке мобильных телефонов, этой сумасшедшей гонке за быстрым обогащением, этом не проживании жизни, вопрос сохранения духовной целостности касается всех нас без исключения. В силу жизненных обстоятельств мне удалось взглянуть на жизнь по разные стороны материального благосостояния. Возникла ситуация, которая помогла понять, что вне зависимости от того, сколько ты получаешь, где живешь, на чем передвигаешься, - проблема у всех одна и та же – пустота внутри себя. Люди забыли на кого они учились, что для них было счастьем, мы перестали улыбаться, перестали читать книги. Писатели перестали писать то, что они хотят, а переключились на то, что им заказывают. И я поняла, что сегодня мы стали свидетелями апокалипсиса души: без ядерных взрывов и кровопролитных сражений. Мы перестаем чувствовать, ощущать, и начинаем проживать с практической точки зрения. Рассказ Чехова «Пари» это закинутая в наш век идея, некий синопсис для будущих поколений. В его произведениях ружье всегда стреляет, и этот выстрел был предвосхищен писателем за сто лет до того, как люди столкнулись с теми духовными проблемами, которые существуют сегодня. Так в моем сознании сформировалась эта тема, которая решена через сюжет чеховского «Пари». Как вы переосмыслили сюжет для современных условий? Это сюжет о том, когда один спорит с другим по теме моратория на смертную казнь. И казалось бы, этот ни к чему не обязывающий спор, между взрослым, состоявшимся человеком и молодым, прагматичным парнем оборачивается в схватку не на жизнь, а на смерть. Парень спорит только потому, что ему хочется поспорить с этим человеком, просто так, в легкую, за то, что тот положил визитку его девушке… парень не смог в этой ситуации свести проблему на нет, и поэтому он вступает в конфликт, готовый отдать за это свою молодость. Решая, что через 15 лет он получит 15 миллионов, и что он прекрасно с ними разберется, парень совершенно не представляет, как он будет жить все это время. Возможно, что через 15 лет деньги могут оказаться ему не нужными. Мы становимся свидетелями желания легкой наживы. Это не то, что я буду страдать, писать, снимать, делать операции, совершать открытия планомерно и долго, а сейчас – я поспорю и сорву приличный куш. Точно также как мы отдаем свои профессии, семьи, жизни в угоду времени. Мы расстаемся с любимыми, потому что не комфортно и не престижно, мы забываем совершать добрые поступки, артисты продают свой талант за съемки в бесконечных сериалах. И что самое страшное – у каждого из нас есть аргумент, убедительный ответ почему мы идем на сделку с совестью. Вот так наша жизнь сплела нас в клубок, запутала, что мы не можем размотать все к началу. Наоборот, мы продолжаем изнутри разрушать культуру в России, через подрыв внутреннего «Я». Соответственно, разрушаясь как нация, мы ничего не можем дать культуре и просвещению. Результат один: слабое кино, невнятный театр, плохое образование... Проживание нашей собственной жизни зависит только от нас. Встречаясь, любя, делая какие-то добрые вещи – это и есть самое замечательное в жизни. Что бы Вам хотелось сказать зрителю, о чем растревожить его душу? Эта картина попытка поговорить через экран. Моя гражданская позиция не только поставить перед людьми вопрос, но и сподвигнуть каждого найти собственный ответ, собственный финал этой истории. Я буду рада если после просмотра фильма человека захочет перечитать рассказ Чехова, или вернуться к когда-то брошенной диссертации. Мой фильм, это некая таблетка. Она не лечит, но встряхивает организм. Простая история: отсидишь 15 лет получишь деньги – я готов. По рукам! И тут начинается война амбиций, гордыни, глупости – а в результате: победителя нет! Какие режиссерские задачи Вы ставили перед собой во время работы над «Пари»? Наша задача была дать этим фильмом ток 220 В. Поэтому картина рефлексирующая, не ровная, с раздражающей камерой. Мне захотелось обратить глазок видоискателя внутрь нас, где не все так красиво и празднично, показать то, что мы видим когда случайно режемся ножом. Это не всегда приятно, но через зрачок я пыталась прийти в нервную систему, чтобы достучаться до каждого. Потому и получилась такая аритмичная история, не впадающая в подробности бытового существования. А как режиссерски вы шли к поставленной цели? На мой взгляд, сильнейшее воздействие на зрителя оказывает камера (ее видение) и звук. А монтаж сродни электрошоку. Еще в картине есть особенный момент - отсутствия времени года. В кадре нет ни снега, ни дождя, ни ветра. Погода одинаковая – и это тоже мой замысел. Время остановилось в тот момент, когда они поспорили, и у каждого героя есть своя точка отсчета. В фильме есть два важных момента, когда другие персонажи озвучивают все происходящее на экране. Первый, когда от банкира уходит жена и на прощание говорит ему: «это не мальчик сидит, это ты сидишь». И второй, когда служанка, покидая хозяина, восклицает: «посмотри, что ты наделал, урод, здесь же больше никто не живет» имея в виду, что остались только эти два спорщика. Но страшно не только это. Остальные персонажи служат фоном всей этой драмы. Просто они отдали свои жизни, участвуя в чужой игре. Что может быть страшнее?! Чем еще вам запомнились эти съемки? Во-первых, в начале съемочного процесса у меня в группе многие говорили: «А мы бы просидели 15 лет в одном помещении за 15 миллионов». Меня это несколько удивило. Но к концу работы не было ни одного человека, который бы захотел оказаться на месте главного героя. Во-вторых, актеры существовали в свободном пространстве. Они ходили как хотели (были некоторые договоренности, что они пойдут, например, в угол), но зачастую все передвижения диктовались исключительно ролью. В принципе, в России не было такого прецедента, когда актерам позволялось так вольно существовать в съемочном пространстве, в сценарии. В-третьих, мы шли на эксперименты с камерой, снимая сцены полностью в движении. Только исходных материалов набралось на 16 часов! Женщина – режиссер для вас теперь профессия родная? Во всех прошлых интервью я говорила, что режиссура не имеет пола, я отказываюсь от каждого своего слова. Сейчас я могу ответственно сказать, что режиссер кино - это совершенно не женская профессия. Режиссура может привести к нервным расстройствам, душевным метаниям, срывам. А мужчины генетически способны это легче переносить, чем мы. Фильму «Пари» я отдала очень много физических и душевных сил. Кинорежиссер более экстремальная профессия и ты за все отвечаешь: за то, что творят артисты, за оператора, который не так или, наоборот, так снял, за выбранный при монтаже дубли, музыку, которую ты подбираешь… Я не люблю видеть комплексы режиссера, вылезающие на экран, или их внутренние извращения, которые также проникают в кино. И поэтому я очень серьезно подготовилась к процессу работы на площадке. Съемка стала храмом, куда я не могла прийти с непокрытой головой. Я заключила себя в определенный панцирь и сказала себе, что женщина из меня «полезет», когда я начну кричать на площадке, топать ногами, проявлять внешний тоталитаризм ко всей группе. К своему счастью, я ни разу не закричала – и это стало моим самым сильным мужским началом. Но самое интересное я узнала в конце съемок. Оказывается, группа заключила своё пари – закричу я или нет. Люди спорили на ящик шампанского сорвусь я или так и останусь внешне спокойной Наташей Бронштейн. Выиграли те, кто поверил в мою силу. ФАКТЫ О ФИЛЬМЕ ЗАЧЕМ БЫЛО СПАИВАТЬ АКТЕРА? В одном из эпизодов, персонаж Владимира Жеребцова должен был пройти 50 метров сильно пошатываясь. «Такое сыграть невозможно» - поняла режиссер, и принесла на съемочную площадку бутылку виски и пиво. В три часа дня Наталия Петрова-Бронштейн принялась спаивать актера, чтобы к 6 часам вечера пригласить его в кадр. Абсолютно пьяный актер шатающийся из стороны в сторону брел на зов режиссера, а оператор успешно снимал этот эпизод на пленку. Сцена получилась с одного дубля. Правда потом Владимира Жеребцова отвезли домой отсыпаться. Ведь на следующий день актеру необходимо быть в форме. Зато эффектный проход вошел в картину, но кто бы подумал, как оригинально он был решен? РЕКОРДЫ ДЕТОРОЖДЕНИЯ ФИЛЬМА «ПАРИ» Олеся Железняк снималась в фильме будучи беременной. Живот прикрывали специальной одеждой, но в одном эпизоде Олесе пришлось совсем туго. По сценарию ее персонаж показывает стриптиз. Что делать? Посовещавшись с оператором, режиссер принимает решение и перед животом актрисы ставят естественную преграду в виде поваленного дерева. Оно то и закрыло интересное положение Олеси, а сама сцена получилась довольно забавной. Кстати, ассистент режиссера после съемок картины родила девочку. Так что у фильма «Пари» есть свои рекорды по деторождению.
Юлия-театралка: Татьяна спасибо за такую ценную информацию.
Татьяна: Юлия-театралка Не за что.
Татьяна: КИНОФЕСТИВАЛЬ "ЗОЛОТОЙ ФЕНИКС" 3 октября (Пятница) Премьера художественного фильма "ПАРИ", режиссер Наталья Бронштейн (Петрова) Творческая встреча с исполнителем главной роли Виктором ВЕРЖБИЦКИМ.
Татьяна: «Пари» выйдет на большие экраны Судьба новой картины Натальи Бронштейн (Петровой), создавшей в свое время «Дорогу» с Гошей Куценко и собой в главных ролях, определилась - 30 октября «Пари» выходит в прокат. Сюжет картины построен, как и следует из названия, на пари. Молодому человеку запрещено выходить из дома и общаться с внешним миром. Вот уже несколько лет он хранит тайну, в которую посвящен узкий круг участников пари. Условия пари: за одиночество в пятнадцать лет – солидный куш в пятнадцать миллионов...
Татьяна: Триллер от Антона Павловича "Вам было неприятно? Хотелось уйти? - от такого напора я, не зная, что отвечать, слегка опешила. Неужели наконец-то нашелся режиссер, который втайне от кинокритиков мечтает о том, чтобы его фильм не понравился? Я почти угадала. Только в этом «почти» крылся большой секрет Натальи Бронштейн (Петровой). Пожалуй, и ее нового фильма «Пари» тоже. Ежегодно мировой кинематограф поставляет нам несколько очередных экранизаций драматургии великого Чехова. То есть, конечно, великие – и не очень – режиссеры с большим удовольствием берутся за любую классику от Шекспира до Драйзера. Но только пара-тройка русских фамилий непрерывно манит своей неприступностью. Японский «Идиот» Акиро Куросавы, чешские «Карамазовы» Петра Зеленки, армянская «Анна Каренина» Армена Ронова. А еще «Война и мир», «Лолита», и снова «Идиот», но только на французский манер… - можно лишь гордиться такой востребованностью нашей классической литературы. Но все же первое место в этом шорт-листе получил Антон Павлович Чехов, чье творчество находится под бдительным наблюдением сценаристов и режиссеров с завидной постоянностью. И что нам прошлые достижения – только в этом году в России Сергей Овчаров поставил эксперимент над «Вишневым садом», Вадим Дубовицикий отыскал для съемок самую первую версию пьесы «Иванов». А Наталья Петрова сняла фильм «по мотивам» рассказа «Пари». Вообще формат «по мотивам» наделяет автора сценария довольно значительными полномочиями. Потому что при такой формулировке придраться к тому, великое «наше все» неправильно понято или - упаси Господь - бессовестно переврано, абсолютно невозможно. К примеру, пять лет назад Клод Миллер сделал «по мотивам» «Чайки» «Малышку Лили», и враз получил кучу призов и восторженные отклики. Дескать, режиссер «давно уже не снимал такого плотского кино». Кто бы только ответил: Чехов что тоже задумывал эротическую мелодраму? Вернемся лучше к «Пари», за работу над которым взялась режиссер Наталья Бронштейн. Она же в прошлом актриса Наталья Петрова, воплотившая на экране самую эфемерную и, одновременно, пугающе реальную еврейскую девушку российского кинематографа у Валерия Тодоровского в фильме «Любовь». Нельзя сказать, что Наташа подошла неподготовленной к этой работе. Во-первых, она закончила Высшие режиссерские курсы Александра Митты, во-вторых, сняла фильм «Дорога», где сыграла с Гошей Куценко главные роли. Ну и, в-третьих, режиссер дотошно проштудировала Чехова, обнаружив целых три варианта рассказа «Пари». Последний фактор, кстати, тоже сыграл на руку режиссеру: учитывая более чем скромный объем произведения в две страницы, вариативность первоисточника позволила Петровой огромную, но весьма интересно сработанную наглость - уложить Антона Павловича в нашу действительность. И даже определить жанра картины как психологический триллер, тем самым раздвигая рамки чрезвычайно узкой прослойки поклонников экранизаций классики. Полтора часа. Больше – уверена Бронштейн – фильм не должен длиться, на экране происходят удивительные метаморфозы с людьми, поставленными в чрезвычайно жесткие условия: спор был не только на огромные деньги – на кону еще и жизнь человеческая. И пока они ищут себя в непростой ситуации, где каждый является не столько заложником обстоятельств, сколько тюремщиком для остальных, меняется не просто оболочка, кажется, что изменениям подвержено нутро героев. Да что там героев, в какой-то момент начинаешь сомневаться – остались ли прежними актеры. Еще один сюрприз - Виктор Вержбицкий, Марина Могилевская, Сергей Чонишвили, Олеся Железняк предстанут столь в ином, удивительном качестве, что хочется аплодировать режиссеру, сумевшему подарить актерам новые амплуа. Настолько реалистично сыгравшим свои роли, что фильм начинает раздражать, с него хочется уйти, а людишек, этих начинаешь ненавидеть. Задумываюсь – правильно ли так щедро нахваливать «Пари», будто не замечая недочетов картины. Нет, все верно: ведь в самое ближайшее время найдется немало желающих поведать миру, что фильмецо-то так себе, и время тратить на него не стоит – действительно, и раздражает, и уйти с него хочется. Здесь и кроется тайна «почти» от Натальи Бронштейн и Чехова – вовремя подставить зеркало перед зрителем - смотри, читай – не про тебя ли. Достучаться до наших душ до рвотного рефлекса от самих себя, до желания уничтожить мерзость личного культа личности. Кто читал рассказы Чехова или «Современный православной патерик» Майи Кучерской, тот поймет, о чем речь. Угадала, приметила, передала суть настолько, что так и вижу Антона Павловича, обкусывающего ногти до крови, с восторгом упивающегося тем, что происходит на экране. Этот маленький, желчный, гениальный душещипатель должен, наконец, быть искренне счастлив – мало кому удавалось ему угодить. Впрочем, о своих отношениях с «Пари», кинематографом и Чеховым лучше всего расскажет сама Наталья Бронштейн. - Наташа, что вам безусловно удалось, так это перевести Чехова на современный русский язык. Теперь, когда работа закончена, вы можете признаться - это наглость или смелость? - Когда меня просили написать аннотацию к фильму, я поняла, что у меня от рассказа «Пари» такое ощущение, что Чехов написал синопсис для современности. И вообще я считаю, что эту картину сняла не я. Передо мной лежали две худенькие странички на серьезную тему… а он меня мучил и не отпускал. И как я могла взять чистую историю, если у него самого было несколько финалов? Значит, он метался. Зная, как Чехов заколачивает Фирса заживо, как он писал - без женских соплей, порой жестоко, а тут - когда люди спорят на жизнь - две страницы! Не верю, как сказал Станиславский. Постепенно вырисовывалась современная версия. Тут еще важно – правильно приложить. Конечно, если ты приложишь то, что сейчас не происходит и не существует, получится диссонанс. Но то, что сегодня происходит, очень совпадает, с тем, о чем он писал 100 лет назад, только в более жесткой, непримиримой форме. Тогда хотя бы самолеты не протыкали здания, и еще можно было кинуть перчатку врагу. Сейчас уже ее уже никуда не кинешь, ты будешь снимать, пока ты выговоришь «сударь», тебя 10 раз пристрелят. Сейчас бы Дантес Пушкина просто где-нибудь в переулке прикокнул. Заказал бы Александра Сергеевича, и не было бы красивой истории, судьбоносного, рокового флера. - Фильм еще не вышел в российский прокат, а его уже приглашают на международные конкурсы, купили западные прокатчики. Почему им так заинтересовались? - «Пари» американцы видели в Каннах, и они всячески его поддерживают. Меня даже удивило, что они так бурно отреагировали на мою картину. А заинтересовались потому, что они проще, да еще у нас слишком время тяжелое, много мы пережили - вот эти перестройки, постперестройки, потом кооперативное кино чернушное. Все время ощущалась безысходность, и, может быть, мы защищаемся развлекательными фильмами, хотим в них увидеть что-то другое, не то, что в жизни. А в России кладезь возможностей. Надо только встать, отжаться и посмотреть, что происходит вокруг. Но мы так ничего не хотим слышать. - Почему были выбраны именно эти актеры, например Вержбицкий? - Вообще в моей голове были Даль и Смоктуновский. Но, увы, поздно. Так что пришлось выбирать из современных артистов. И это была очень смешная история - я ехала в машине, увидела на большой-большой растяжке на кинотеатре «Октябрь» лицо Вержбицкого, которого я лично не знала. И я сказала: «Вот он!» мне нужен. Для меня принципиально важна фактура актера. Конечно, это должен быть профессиональный актер, которого всему выучили. Но, поскольку, мне важно все – натура, композиция, балет в кадре, мизансцены, звук, то актер становится еще одной дополнительной скрипкой. Иногда он соло, а иногда барабан в оркестре. Мне хотелось сделать наглядное пособие психоделически-неврологического, достаточно некомфортного кино. Того самого кино, которое предполагает надрыв, эмоцию, сумасшествие. - Я понимаю, что, с одной стороны, мы все находимся в рамках жесткого бизнеса, с другой - вы три года работали над фильмом «Пари», а в результате, в прокате 7 копий. Не обидно? - Сначала, конечно, хотелось шоу. Я не очень понимаю, что такое 7 копий. Но, может быть, мое кино не прокатное, а телевизионного формата? Я не знаю ответа, но мне бы хотелось, чтобы его посмотрел каждый зритель. Кстати, я проверяла: обыкновенный зритель воспринимает его гораздо легче и проще, чем люди из мира кино. Обидно ли? Не пойму. У меня было ощущение, что это кино могут все смотреть. Но в большей степени я его делала для молодежи. Для сегодняшней молодежи, которой пытаются навязать непонятные ориентиры. Но прежде чем разобраться в жизни, нужно почитать классику, не зря в наше время заставляли ее читать – не читают. Тогда становится возможно переложение Достоевского, Гоголя, Чехова, Толстого на современный язык. Это очень важно, потому что нам сложно говорить с молодыми. Конечно, фильм и для нас и про нас, но мы-то и так понимаем, что игру в бескомпромиссность и собственные амбиции нам не выиграть. Так что мне хотелось подарить его молодежи, потому что я по своей дочери знаю, что точка отсчета утеряна. Надеюсь, что каждый человек, посмотрев «Пари», сделает свой вывод. Я-то снимала про гордыню, алчность, бескомпромиссность, наше чудовищное неумение уступить. Мария Свешникова http://www.strana.ru/doc.html?id=114354
Татьяна:
Татьяна:
Татьяна: Наталья Петрова: «Я показала людей не с лучшей стороны» Наталья Петрова, снявшая в 2001 году драму «Дорога» с Куценко и Корзун в главных ролях, стала катализатором целой волны женщин-режиссеров, пришедших затем в отечественное кино. Дошло даже до того, что на «Оскар» от России в этом году отправили фильм, снятый как раз женщиной («Русалка» Анны Меликян). С первопроходцем и пионером этого славного движения Натальей Петровой kino.km.ru пообщался накануне выхода ее второго фильма – психологического триллера «Пари», снятого по рассказу Чехова. Почему вы решили экранизировать именно этот рассказ Чехова? На самом деле, я просто знаю похожую историю. Историю одного пари, которое закончилось совсем нехорошо для обоих людей. Это история связана с моим знакомым, и она произошла лет семь назад. Она до сих пор не закончилась для этих двух людей, потому что они до сих пор не разговаривают, они все время на срыве. Основная же мотивация появления этого кино – дети. Было ощущение, что нужно что-то делать, потому что непонятно, в каком мире будут жить трое моих замечательных детишек, и мне захотелось поговорить на тему, как мы живем и куда катимся, потому что апокалипсис-то вот он. А насколько похожа реальная история на ту, что вы отобразили в своей картине? Она похожа. Там человек не сидел в закрытом доме, там два человека поспорили на большую сумму денег и… Мне бы не хотелось сейчас дешевый пиар на этом зарабатывать. Я вам оставлю свой телефон, когда картина пройдет, я вам расскажу. Потому что история жесткая. Настолько, что, если мы сейчас начнем на ней простраивать пиар, я боюсь, что история съест эту картину. В вашей картине есть положительный герой? Потому что оба главных героя не очень-то привлекательны, по большому счету. Вообще, в картине всегда должен быть положительный и отрицательный герой, такой замес – это заведомый успех. Но я не пошла по схеме драматургии блокбастера, где есть герой-антигерой, для меня были важны сюжет и ситуация. Потому что по большому счету у всех есть и черные, и белые стороны. Мы все в разных ситуациях бываем разные. Я просто показала нас не с лучшей стороны. Хотелось выявить самое жесткое и неприятное, что в нас есть, а это гордыня, это амбиции, это неумение услышать, слушать и уступать. Вы экранизировали рассказ Чехова только потому, что он совпал с вашей историей, или вы здесь осознанно закладывали просветительскую функцию? Абсолютно. Мне охота поработать в русском кино. Мне надоели истории про западных клонов. Мне хочется вернуться к нашим писателям, раз уж у нас нет сегодня сильных драматургов. Мне бы хотелось поработать в исконной русской традиции, а это сейчас большой дефицит. Так что вы правы: это откровенная популяризация. Только жалко, что это все равно не будет лоббироваться и не будет возноситься. Это все время будет где-то там, рядом. Потому что и продюсеры, и журналисты – те люди, которые могли бы это популяризировать, – к сожалению, занимаются клонами. Для кого ваш фильм? Кто его зритель? Мой фильм для простых людей, честно. Не для интеллигенции. Зачем мне вам объяснять то, что вы и так хорошо знаете и хорошо понимаете? Я как раз снимала кино для тех людей, которых нужно немного раздразнить, устроить у них внутренний раздрай. Потому что как раз для тех 10%, так скажем, «отдельных» людей, продвинутых, все это как отче наш. А тогда не было ли у вас какого-то намеренного упрощения в картине, какого-то компромисса, на который вы пошли, учитывая аудиторию? Нет. Мне хотелось идти в полную элитарность. Наоборот, мне не захотелось выдавать желаемое за действительное. То есть я могла прибавить туда порядка десяти сцен, которые сделали бы эту картину мощнее, глобальнее, но мне захотелось сделать атмосферное кино. Я как раз не слукавила, наоборот, я убрала рецепты, которые могли бы мне принести суперуспех. Там убран тот пласт, который мог бы мне принести успех у журналистов, у критиков, у элиты. Мне хотелось поговорить со зрителем. Хотя вот американцы очень хорошо восприняли эту картину. Купили ее и берут на фестивали. Она уже начала двигаться. А в России, ну дай, Господь, конечно, но ни на что особенное не рассчитываю. А вы не боитесь, что вас упрекнут, что вы сделали просчитанный, ориентированный на массы, коммерческий продукт? Ну слава Богу, ура! Я сделала кино от себя, по-честному. Если бы я играла на успех, я бы, во-первых, не дергала так камеру, это многих раздражает. Мне кажется, я сделала глубоко на том уровне, которого требовало мое сердце, а не на том, которого требовал мозг. Потому что я часто сейчас вижу успешные картины, у которых слишком хорошо выполнены рефлексы, три звезды Мишлена просто. Мне же была нужна картина – рефлексия, рваная, совершенно не отвечающая каким-то канонам. Мне не нужен успех у элиты, мне нужен успех у зрителей. Мне не нужны призы, правда. Я все это уже получила. Вам важен коммерческий успех? Не коммерческий, это малобюджетная картина, очень маленькое количество копий, но мне хочется, чтобы ее посмотрело как можно больше людей. На телевидении ее покупают? Вроде бы да. Я надеюсь на это. Я готова попасть под обстрел критиков, но мне хочется, чтобы ее разбирали, разбирали, разбирали. Чтобы хоть кто-то делал что-то в нашей жизни не потому, что так надо. А почему Сергей Чонишвили с его великолепным голосом у вас в картине так сипит? Да мне просто надоел его голос по телевизору. Ну сколько можно! К тому же это привлекает внимание – все ждут, что он сейчас заговорит своим голосом СТС, а мы обманываем их ожидания. В фильме борода у главного героя выглядит уж как-то очень по-бутафорски. Это все издержки малобюджетного кино. Там, если копаться, знаете, можно много чего найти. Я это знаю. А почему вы ушли из актрис в таком молодом возрасте в режиссеры? Это оказалась просто не моя профессия. Мне больше нравится быть за камерой. Мои чудовищные амбиции в кино в том, что мне нравится передавать свои ощущения и идеи, то, что я подсматриваю и вижу через кого-то, через какие-то полотна и мазки. В популярность попадать – это настолько шаткая история, ты настолько не владеешь ситуацией, это тоже амбиции, тоже плохая штука. А как вам удалось убедить Марину Могилевскую пойти на такое перевоплощение? Как убеждали писаную красавицу превратиться в ужасную, запущенную женщину? Я просто напомнила ей про Шарлиз Терон и фильм «Монстр». За счет чего вы привлекаете таких звездных актеров? Вы же совсем молодой режиссер. Есть репутация. У меня же было имя в 90-х. Егор Петров / KM.RU
Натали: Все умрут и никого не останется Фильм «Пари» Натальи Бронштейн — современная притча о деньгах Наталья Петрова прославилась в начале 1990-х ролью еврейской девушки Маши в фильме Валерия Тодоровского «Любовь». Спустя много лет она дебютировала в качестве кинорежиссера фильмом «Дорога», успех которому не смог обеспечить даже народный любимец Гоша Куценко. Второй опыт в этом направлении Наталья предприняла уже под фамилией Бронштейн (по мужу) и взяв за основу классический рассказ Чехова, прежде экранизированный Владимиром Мотылем («Невероятное пари...»). Притча от Чехова Пятистраничный рассказик «Пари» — довольно странная для Чехова притча о бренности всего мирского, в духе позднего Толстого. На званом вечере хозяин-банкир и один из гостей, молодой юрист, заспорили о том, страшнее ли смертная казнь пожизненного заключения, или наоборот. Они даже заключили пари: банкир обязался заплатить юристу два миллиона, если тот отсидит 15 лет в добровольном заключении. Режиссер, она же соавтор сценария, отталкивается от той же коллизии, хотя действие переносит в наши дни и, соответственно, сумма выигрыша возрастает до 15 миллионов, что с поправкой на инфляцию, правда, не так уж и много. Полнометражный фильм выстроить на противостоянии двух персонажей было бы затруднительно, и сюжет обрастает деталями: у банкира появляется жена. У заключенного, который в фильме становится менеджером того же банка, — беспокойная невеста, у невесты — родители, а кроме того — охранник Серега, попросту Серый (Сергей Чонишвили). Эпизодические роли играют сплошь звезды — Марина Могилевская, Олеся Железняк, Дарья Повереннова, Анатолий Белый и другие. Но главная особенность нового взгляда на старую историю в другом. Для начала — сам по себе спор по поводу необходимости отмены смертной казни, воспринимавшийся что при Александре III, когда писал рассказ Чехов, что при «развитом социализме», когда свою версию чеховского текста снимал режиссер Мотыль, как сугубо теоретический, сегодня — насущная политическая проблема. Во-вторых, удовольствия, которые предоставляет свобода современному человеку, а стало быть, и связанные с ними искушения несравнимы с теми, какие были доступны, а затем стали недоступны чеховскому персонажу. Условиями спора ему запрещено было читать газеты, а нынешний «заключенный» лишается телевизора — согласитесь, дьявольская разница. Ну и наконец, основное содержание чеховского рассказа — описание 15-летнего заключения героя. Сначала он страдал от одиночества и скуки, спасаясь игрой на рояле и легким чтением. Затем засел за серьезную литературу. На пятом году запросил вина, снова заиграл на рояле и бросил читать совсем. Следующие годы усердно изучал мировые языки и философию. Еще несколько лет штудировал одно лишь Евангелие и богословские труды. В последние два года он читал много и без разбора. В результате чего пришел к выводу: все на свете — тлен, а деньги в особенности. Потому за несколько часов до истечения огромного срока он вышел из добровольного заключения, дабы освободить разорившегося к тому времени банкира от непомерного обязательства. Такой вот духовный рост О духовном росте добровольного узника Максима Солнцева (героя, награжденного сценаристами таким именем, играет Владимир Жеребцов) говорить не приходится. В уединении он пробавляется мастурбацией, подслушиванием трансляций футбольных матчей через окно и игрой в морской курорт, для чего раскладывает на полу матрас, ставит вокруг пальмы в кадках и ложится в трусах «загорать» под электролампочкой. Куда интереснее наблюдать за тем, как изменяется внутренне и внешне его «тюремщик». Виктор Вержбицкий — главный в современном российском кино специалист по ролям инфернальных злодеев и преступных олигархов. Здесь он на первый взгляд выступает в амплуа обычного олигарха, но чем дальше, тем более проявляет темную сущность своего персонажа. Некогда преуспевающий бизнесмен теряет интерес к жизни, к работе, к сексу, он не появляется в офисе, не обращает внимания на жену. Он думает лишь о том, как выманить своего оппонента из добровольного заключения, доводя жену до криков типа: «Это не он, это ты сидишь!», а свое дело — до полного краха. Если чеховский банкир разорялся из-за мотовства, то герой Вержбицкого — по причине зацикленности на своем безумном пари. В итоге он теряет и дело, и друзей, и жену, от него уходит охранник. Он опускается, он начинает разговаривать с собакой, в то время как «сиделец» тоже, конечно, чувствует себя не лучшим образом. Но по сравнению с тем, как описан заключенный у Чехова: «Это был скелет, обтянутый кожею, с длинными женскими кудрями и с косматой бородой» — персонаж подкачанного Владимира Жеребцова выглядит довольно-таки неплохо: легкая небритость, патлы, забранные в хвостик... Все это время в настоящей «тюрьме» провел не он, а его «тюремщик» — к такому выводу приходит режиссер, в финале отождествляя обоих персонажей через смерть. Если у Чехова персонаж сознательно шел на проигрыш в пари, поскольку считал себя уже выигравшим от самого факта многолетнего заточения, то в современной русской версии выигравших нет. Оба долго добровольно страдали от несвободы, а потом умерли. Стало быть, и вопрос о замене смертной казни на пожизненное заключение оказывается не самым актуальным. http://www.chaskor.ru/p.php?id=1024
Татьяна:
Татьяна: Можно посмотреть фильм ПАРИ
Татьяна: Еще ссылка. Получше вроде. ПАРИ
Татьяна: Все хорошо, но у меня нарушен вестибулярный аппарат ( мне плохо просто от слова карусель) и съемки ручной камерой вызывали дискомфорт. Ну и голос Сергею не стоило менять. ИМХО.
Troinets: Да, Таня, я тебя понимаю. Я вообще не могу смотреть, когда снимают с рук. У меня есть несколько неприятных воспоминаний по работе. Как-то пришлось отпаиваться коньяком. А фильм у меня так и не загрузился полностью, как-нибудь в другой раз.
Татьяна: Troinets Юль, я вчера штук 10 ссылок разных пыталась посмотреть и везде на одной и той же секунде обрывалось. Грешила на комп (шалит он в последнее время), потому что сегодня на другом посмотрела. Попробуй эту http://www.kinopauza.ru/?p=4805
Татьяна:
полная версия страницы